Когда щенку минет девять месяцев, можно начинать натаску, так как натаска начинается месяца за полтора до открытия охоты. Разумеется, редко бывает так, чтобы щенка начинали натаскивать, когда бы ему было ровно девять месяцев; одну собаку можно начать натаскивать и с восьми месяцев, а другой щенок будет уже годовалый и даже полуторагодовалый, когда удастся приступить к этому делу. Для хорошо дрессированной и привыкшей к послушанию собаки полуторамесячной натаски достаточно для того, чтобы ко дню открытия охоты получить собаку, вполне пригодную для серьезной охоты. Однако полная опытность приобретается ею лишь после двух или трех лет всесторонней охоты.
Для натаски необходим ремень длиною от 2 до 4 метров, по возможности - толстый, упругий и жесткий (какие употребляются на пряжь) с упряжкой на конце, чтобы можно было пристегнуть к ошейнику. Когда такой ремень свободно продвинут между ногами собаки, она чувствует себя во власти дрессировщика (без ремня она начинает бесчинствовать). Иногда вместо ремня употребляют простую веревку длиною до 15 метров. Но веревка плоха тем, что ока легко захлестывается за куст или кочку, а еще того хуже - за заднюю ногу собаки; это может нанести большие раны и искалечить собаку.
Употребление строгого парфорса (Парфорс - ошейник с иглами) нужно только для собак, не получивших хорошей комнатной дрессировки, собака же, вообще привыкшая к повиновению, - слушает хозяина и без парфорса (тянущийся по земле ремень служит для нее достаточным напоминанием). Мне, например, при натаскивании своих собак, ни разу не приходилось прибегать к помощи парфорса; егеря же, готовящие на полевые испытания чужих собак, обычно употребляют парфорс.
Начинать натаску лучше всего в болоте, по бекасам. За неимением бекасов, иногда поневоле приходится натаскивать по лесной дичи, преимущественно по тетеревам; но это гораздо хуже; в болоте собака все время на виду, в кустах же она легко может скрыться из глаз.
Итак, придя на болото, прикрепляют к ошейнику собаки ремень (англичане называют его "чок-кордой") и приказывают собаке искать. Щенок инстинктивно уже склонен искать, а ваше приказание еще более располагает его к этому; он начинает шнырять и что-то искать. Нужно все время рукою указывать ему, чтобы он искал сперва направо от вас, а затем налево, т. е. бегал бы, описывая фигуру вроде цифры 8, отчего такой поиск и получил название "восьмерки".
Я сохраняю старинный термин "восьмерки". В настоящее время этот самый поиск, изменив лишь чертеж, называют "челноком". Французские охотники называют его зигзагом. Во избежание недоразумений привожу все три схемы.
Если вдуматься в эти три схемы поиска и принять во внимание, что в действительности ни один охотник не пойдет по геометрической прямой, а собака побежит по правильной геометрической кривой только в воображении кабинетного специалиста, то станет до очевидности ясным, что все три поиска оказываются одним и тем же; таким образом спор ведется о словах, в которые вкладывается не соответствующее действительности содержание. А если еще вспомнить, что собаку часто приходится подзывать свистком для того, чтобы по пути сделать маленький кружок и обыскать более тщательно какую-нибудь подозрительную куртину, то такие отступления еще более нарушают незыблемость чисто теоретической схемы.
Начинать искать нужно всегда против ветра. На практической охоте это правило, конечно, не всегда выполнимо, но при натаске его нужно придерживаться самым строгим образом.
Когда собака наткнется на бекаса или его след, она инстинктивно сделает стойку. Между прочим, стойка врождена полевыми линиями легавых собак. Самые маленькие щенки (месяцев трех) уже преисправно стоят по курам, голубям, воробьям, лягушкам, бабочкам и даже мухам. Если щенки до начала натаски ни разу стойки не делали, а бекас вылетел у них под носом без стойки (и такое поведение снова повторится), можно с уверенностью сказать, что собака происходит от неполевых родителей. Хотя такую собаку после долгих мучений и можно научить стойке, но едва ли из нее выйдет что-либо путное.
Как только собака сделает стойку, ей нужно кричать "тубо" и держать на стойке по возможности долго. Обыкновенно через некоторое время бекас не выдержит и вылетит. Если собака бросится за ним, нужно резким свистом или окриком "назад" ее остановить и заставить вернуться.
Во всяком случае при следующей стойке (или еще лучше, - как только собака начнет приискивать) необходимо остановить ее и взять за ремень, а затем заставить искать уже на ремне. Когда собака замрет на стойке, нужно либо держать ремень в руке, либо наступить на него ногой и при взлете птицы приказать собаке лечь. Повторяя приказание: "даун" при каждой новой стойке во время взлета птицы, постепенно добиваются того, что собака будет ложиться уже при самом взлете, не ожидая окрика.
Некоторые дрессировщики укладывают собаку на стойке еще до взлета птицы, но по моему мнению, лежачая стойка некрасива, а главное от лежащей собаки трудно добиться, чтобы ока по крику "пиль" быстро выгоняла затаившуюся птицу, что бывает иногда совершенно необходимо (как это знает всякий опытный охотник) при охоте на лесную дичь.
Часто собака делает стойку перед кустом. Дичь явно затаилась либо в кусте, либо у куста. Если в этом случае охотник сам начнёт вытаптывать птицу, она всегда вылетит с противоположной стороны куста, и либо стрелять ему совсем не придется, либо будет сделан промах. Наоборот, при хорошей подаче охотник становится сбоку куста, заходя даже несколько вперед собаки (лучше выбирать более открытое место для стрельбы), и по слову "пиль" приказывает подать птицу, т. е. ее выгнать. Однако первое время собаке нельзя позволять выгонять или, как говорится, подавать птицу; нужно (если птица не поднимается) выгонять ее самому, все время приговаривая собаке: "тубо, даун".
Когда собака вполне усвоит, что она не только не должна бросаться за птицей, а наоборот, должна ложиться при взлете, - главное внимание нужно обратить на так называемую подводку. Достигается это следующими приемами. Как только будет замечено, что собака причуяла птицу, необходимо остановить ее криком "тубо". От этого собака постепенно приучается становиться на стойку далеко от птицы и ждать хозяина, пока он к ней не подойдет совсем близко. Затем по новому приказанию, она начинает подходить к птице ближе, пока не определит точно, где она находится; тогда уже собака замирает в мертвой стойке. Приучить собаку к предварительной стойке, на дальнем расстоянии, а затем - к осторожной подводке совершенно необходимо; без этого собака легко наскакивает на птицу, и птица вылетает, когда охотник находится от нее далеко или стоит за кустом.
Одновременно с этими уроками собаку приучают к правильному, быстрому и широкому поиску. У английских легавых поиск так же врожден, как и стойка. Обычно все обучение сводится к тому, чтобы не испортить этого бесценного таланта. К несчастию при горячности английской легавой (особенно при горячности ирландского сеттера, который во всех других отношениях является чудеснейшей собакой) приходится зорко следить за тем, чтобы она не вздумала погнать (иногда даже в голос) по вылетевшей птице.
Из-за этого неопытные или недостаточно знающие охотники склонны впадать в ошибочное стремление держать собаку около себя, т. е. сужать поиск. Не следует забывать, что отучить молодую собаку от гоньбы - дело вовсе не трудное, а вернуть ей широкий поиск после того как она будет приучена к узкому - дело очень трудное. К сведению молодых охотников добавляю, что под широким поиском я понимаю не то, чтобы собака уходила далеко от охотника и там искала самым узким поиском или может быть даже ничего не делала; широким поиском называется добросовестное искание легавой на скаку огромными правильными восьмерками или параллелями, которые увеличиваются на открытом болоте и сужаются в лесу).
В наших условиях охоты (огромные пространства с небольшим сравнительно количеством дичи) можно проходить целый день с собакой, обладающей узким поиском, и ничего не найти; в то время как собака с широким поиском на тех же самых местах найдет два-три выводка. Следовательно, преимущество широкого поиска очевидно; но он, конечно, требует от собаки послушания и опытности. Все нарекания на неудобства широкого поиска доказывают лишь то, что этим охотникам не приходилось видеть хороших полевых собак.
Приучив собаку отчетливо искать бекасов, делать по ним стойку на далеком расстоянии, затем подводить и крепко стоять (а при взлете ложиться), нужно перейти к натаскиванию по лесной дичи. Обычно кто-нибудь из лесников, пастухов или охотников знает, где имеется выводок тетеревов. Хорошенько выяснив это место и убедившись ("по цопкам") в присутствии выводка, идут с собакой рано утром в указанное место.
Так как в кустах собаку легко потерять из виду (что крайне нежелательно), то здесь прибегают к помощи туго прикрепленного проволокой к ошейнику бубенчика (но не колокольчика, так как при плавном ходе собаки его не слышно). Спортсмены бубенчика решительно не допускают и издеваются над охотниками, которые (испробовав пользу бубенчика при натаске) охотятся с бубенчиком. Но такие спортсмены имеют собак, натасканных егерями. Они не подозревают того, что егеря обычно натаскивают собак с бубенчиком; в присутствии же спортсмена бубенчика на собаку не надевают.
Позвякивание бубенчика, нисколько не пугая тетеревят, достаточно далеко слышно в кустах, и собака не ускользает от внимания охотника. Когда звон бубенчика умолкнет, можно достаточно скоро найти в этом месте собаку, большей частью уже на стойке и взять ремень в руку.
Обычно матка тетеревят вылетает, не выдерживая стойки. В этом случае собака может соблазниться и погнаться за нею, вместо того чтобы лечь. Если такой неприятный эпизод случится, то в следующий раз нужно стараться не допускать этого, своевременно наступая ногой на ремень. В случае явного непослушании следует наказать собаку. Если собака не броситься за вылетевшей маткой, то начнет правильную подводку, которую уже изучила на бекасах. Тетеревята сидят очень крепко, и собака подойдет к каждому из них вплотную. Не следует, однако, позволять собаке выгонять их; лучше самому рассмотреть перед носом стоящей собаки, где затаился в траве малыш-тетеревенок, и выгнать его прутиком, закричав собаке "даун" и не выпуская из рук ремня, чтобы собака не вздумала погнать.
Когда собака отчетливо научится находить тетеревов и твердо стоять, можно сказать, что собака готова для охоты. Однако натаску нужно продолжать ежедневно до дня открытия охоты, чередуя бекасов с тетеревами (само собой разумеется, что речь идет о таких местах, где водится и та, и другая дичь).
Если собака вместо того, чтобы ложиться при взлете (или, по крайней мере, оставаться на месте, не бросаясь за птицей) гонится за птицей, то идти с нею на охоту недопустимо. Необходимо во чтобы то ни стало добиться укрощения этой, хотя и понятной, но недопустимой страсти собаки, ибо, в противном случае, эта гоньба за птицей превратится в ее порочную привычку. Наступая ногой на ремень и каждый раз наказывая собаку плеткой достаточно сильно, а в крайности даже применяя строгий парфорс, всегда можно добиться того, что собака перестанет гнать и будет ложиться при взлете птицы (или хотя бы - оставаться на месте) без попыток погнаться за нею.
Итак, охота начинается тогда, когда собака абсолютно не гонится за дичью. Тогда можно взять ружье. Если собака уже привыкла к выстрелам (напр., при стрельбе в цель и т. п.), то опасаться испугать ее выстрелом не приходится. Однако вводить это в курс домашней дрессировки (как рекомендуют, например, немецкие дрессировщики) совершенно излишне. Нужно только помнить, что стрелять птицу можно исключительно из-под стойки, и тогда самая робкая собака, даже боящаяся грозы, не будет пугаться самого оглушительного выстрела.
Охотник должен придерживаться следующего правила при стрельбе на охоте с натаскиваемой собакой. Когда собака твердо станет по птице (бекасу или тетеревиному выводку), охотник, все время, покрикивая "тубо", выгоняет птицу и стреляет. (Желательно - не "пропуделять", хотя конечно никто не гарантирован от этого). В обоих случаях необходимо крикнуть собаке "даун" и прежде всего приласкать ее; затем в случае промаха - идти искать новую птицу, а если птица убита, пойти самому взять убитую птицу, показать ее собаке и дать обнюхать, отнюдь не позволяя хватать. Когда будет убита вторая птица, необходимо следить за тем, чтобы собака отнюдь не бросилась поднимать убитую птицу; наоборот, нужно заставить собаку лечь и успокоиться, затем приказать ей искать убитую птицу, а когда она ее найдет, словом "тубо" удержать собаку над птицей и опять самому ее взять.
Проделав ею несколько раз, т. е. приучив собаку находить убитую птицу, следует попытаться приказать ей аппортировать. Если собака осторожно возьмет птицу и охотно понесет и отдаст ее вам, то задача разрешена хорошо; но если собака, взяв птицу, ее бросит, то не следует ее насиловать. В этом случае следует взять птицу самому и некоторое время не повторять опыта. Я уже упоминал, что именно английские легавые часто чувствуют не преодолимое отвращение к аппортированию дичи, я также указывал выше, что с этим недостатком английских легавых приходится мириться. Здесь следует добиваться лишь того, чтобы собака нашла убитую птицу и стала перед нею, если не на такую стойку, как по живой, то хотя бы на своеобразную стойку.
Если собака аппортирует четко и хорошо, то и тут не следует успокаиваться; всегда нужно следить, чтобы она не бросалась аппортировать без приказания. Наоборот, после выстрела собака непременно должна ложиться, чтобы не спугнуть, например, рядом сидящую птицу и, вообще, чтобы не забывать, что она все делает по приказанию охотника, только для него, а не для своего удовольствия. Такие указания могут показаться смешными, а между тем, подобные замашки глубоко коренятся в психологии собаки.
Когда собака научится не бросаться после выстрела, все равно убита ли птица или улетела, нужно перестать самому выгонять птицу и перейти к обучению собаки поднимать птицу на крыло по приказанию. Если собака ни за что не хочет двинуться с места, то ее следует обласкать и слегка подтолкнуть, повторяя: "пиль". Добиться так называемого подавания (не в смысле аппортирования убитой птицы, а в смысле выганивания затаившейся птицы, по которой собака стоит на стойке) необходимо, так как иначе многие птицы будут уходить без выстрела, вылетая ловко за кустом или далеко сбегая.
На этом курс натаскивания можно считать совсем оконченным и перейти к описанию самой охоты. Следует только упомянуть, что если на охоте случайно выскочит заяц, и собака бросится за ним, то за этот проступок ее нужно хорошенько наказать плеткой.